Loading ...
Карабий и Идрис-Эфенди
Полтораста лет тому назад эндиреевские белобородые старики говорили, что есть три города, где живут мудрые люди, и сразу же добавляли, что один из них Эндирей. Правда, при этом они обычно забывали назвать два других. Но простим им эту забывчивость, поскольку именно в Эндирее жил некто Карабий. Он хотя нигде особо и не учился, но умел читать на арабском, кумыкском и иных восточных языках. Отчаянный был книгочей. Второго такого в городе было не сыскать. Да, что в одном городе? По словам стариков во всех городах и сёлах Кавказа не было равного Карабию. Собирал он книги по разным наукам, но более всего увлекался изобретательством и алхимией. После долгих поисков, он разыскал древнюю «книгу всех наук» и через неё соприкоснулся с великими тайнами. В этой книге приводились самые страшные заклинания, и раскрывалась тайная жизнь механизмов, разного рода веществ и всего что с ними всеми можно было бы содеять. Читал её учёный эндиреевец и с каждым днём преисполнялся самоуверенности, и гордыни, ибо постиг непостижимое для прочих. Лишь одно единственное обстоятельство отравляло ему радость – не с кем было поделиться своими новыми знаниями и умениями. Бывало, говаривал он перед простыми горожанами: «У меня есть одна книга, с помощью которой я, если конечно захочу, могу, взобравшись на вершину горы Гебек-Калы, сжечь укрепление Хасавюрт». С усмешкой он наблюдал, как бледнея и бросая на него полные ужаса и уважения взгляды, слушатели начинали искать причины, чтобы покинуть его общество.
Как раз накануне всех этих событий в Эндирей вернулся его прославленный уроженец бывший наиб Шамиля учёный Идрис-Эфенди. Он сменил в должности умершего кадия Мамагиши. Горожане, которые из-за слов Карабия, бывало, целыми ночами глаз не смежали, обрадовались Идрису и пересказали ему слова новоявленного чародея с многочисленными подробностями, которые нашептали им страх и воображение:
– А вдруг, он не ограничится одним Хасавюртом и испепелит и нас с тобой, о, эфенди? – Спрашивали они у Идриса.
– Так идите и разберитесь с ним! – Ответил им кадий.
– Но что мы во всём этом понимаем, вдруг он своим заклятьем или испепелит, или обратит нас в камень? Иди-ка, лучше ты эфенди сам и накажи его, отбери у него книгу!
– Экие вы хитрецы, а вдруг он и меня в камень обратит или испепелит?
– Что ты, эфенди? Что ты? Это невозможно! Тебя сам Аллах защищает, ведь ты из его любимцев.
Понимая, что никто кроме него не решится образумить опасного изобретателя, да к тому же подозревая, что вся эта история только выдумка бездельных людей, Идрис внял просьбам земляков, и сев на коня поехал к дому Карабия. Тот с удивлением встретил его у порога дома, но принял с почётом.
– Что тебя привело ко мне, о уважаемый кадий? – спросил он у гостя.
Идрис в ответ начал рассказывать Карабию о том, что очень много наслышан про его ученость и потому хотел пообщаться с ним разных науках. Тщеславный алхимик сиял от радости, подумать только сам великий мудрец Идрис-Эфенди восхвалял его учёность! Линия его рта смягчилась, а глаза сощурились. Наконец-то сбылась его мечта, и появился человек, способный по достоинству оценить его таланты.
Карабий сам начал разговор о грозной книге.
– Есть у меня одна древняя рукопись, – говорил он, сияя от удовольствия. – Которой нет цены. С её помощью можно даже чугун в золото превратить, а горы обратить в груду пепла. Наверное, эфенди желает на неё посмотреть?
– Ну, если она действительно столь чудесна, как ты говоришь, почему бы и нет, было бы интересно на неё поглядеть.
Гость пожелал – хозяин угодил. Дело было зимой, и в очаге Карабия пылал костёр. Идрис-Эфенди бережно взял книгу в руки. Лицо его побледнело от удивления, но продолжая читать, и перелистывает её ветхие страницы, он медленно приближается к огню (дело было ранней весной), словно бы желая погреться. Ещё мгновение – и книга летит в очаг и тут же вспыхнула старая бумага.
В глазах алхимика блеснуло отчаяние, близкое к ужасу. Он бросился к очагу и попытался вытащить свою книгу, но только руки ожёг. Не хочет огонь расставаться со своей новой жертвой.
Обернулся Карабий к незваному гостю, глаза злобой пылают.
– О горе мне горе! Зачем я только пустил тебя в мой дом о, коварный!?
– Я поступил так, потому что книга и впрямь опасная, и ты мог натворить дурное. Тебе же лучше без этой книги.
– Натворю ли, не натворю ли – книга была моя! Я бы тебя на этом месте в камень превратил бы, а потом и этот камень испепелил, – шипел с ненавистью в голосе Карабий.– Но ведь люди скажут, что я убил любимца Аллаха из-за какой-то книги. И сам я не хочу гневить Всевышнего. Только поэтому, я оставлю тебя в живых, о хитрый эфенди!
Узнав от Идриса о том, что таинственная книга была уничтожена, горожане вздохнули с облегчением. Теперь у них только и были разговоры, что о расторопности и ловкости их кадия. А Карабий продолжил искать свой «философский камень».
Народное предание (переложение Ю. Джанатлиева).