• 8 лет ago
• Posted in:История
• 5 322 views
• 0
• Author: admin

Общеизвестен факт, что практически все правители в истории помимо официальных столиц имели особые резиденции. Названия многих из этих резиденций «на слуху», достаточно вспомнить Эскуриал и Версаль. Однако в дагестанской историографии вопрос о резиденциях имеет особое звучание. До сих пор дискуссионным остаётся вопрос о том, какая из двух резиденций правителей крупнейшего в истории Северо-Восточного Кавказа государства – шамхальства играла ключевую роль. Была ли это летняя резиденция – Казикумух, или же это зимняя резиденция – Тарки? Не до конца также остаётся прояснённым вопрос о причине избрания шамхалами в качестве резиденций именно этих двух достаточно отдалённых друг от друга поселений. Данная проблема имеет обширную литературу. Мы не будем вдаваться во все доводы сторон и в целях решения данной проблемы окажем предпочтение к сравнительно-историческому методу. При всех своих особенностях Северо-Восточный Кавказ в XV— XVII вв. был достаточно плотно вписан в систему историко-культурных и политических традиций мусульманского Востока. Правители Арабского халифата, Золотой Орды, Османской империи, Сефевидского Ирана и Ширвана являлись для них образцами для подражания, или говоря более образно «законодателями политического стиля». Помимо этого мы также обратимся к феодальным образованиям, имевшим место на Северо-Восточном Кавказе до образования шамхальства, в частности к истории Хазарского каганата.

 Тарки

Итак, известно, что горный Казикумух являлся резиденцией шамхалов в летнее время года, а приморский город Тарки (Таргу) в зимний период. Подобная дихотомия резиденций представляла собой весьма распространённое явление в пограничной и тесно переплетающейся с Северо-Восточным Кавказом Великой Степи. 

Китайские хроники эпохи династии Тан содержат информацию, прямо свидетельствующую о наличии двух ставок у тюркских правителей, объясняя это заботой о скоте [8, с. 238]. Вероятно от каганов Западно-Тюркского унаследовали обычай иметь две резиденции каганы Хазарии. Арабский географ Ал-Истахри отмечал, что хазарский каган жил в городе Итили только зимой, а на всё лето отправлялся в степь, выпасая лошадей, выращивая пшеницу, рис и просо. Каган Иосиф в своём знаменитом письме упоминает месяц Нисан (апрель), как дату выхода на летовку [11, с. 293]. 

Город Сарай-Берке был зимней резиденцией хана Узбека и считался столицей всей Золотой Орды. Летняя резиденция размещалась в Бештау[11, с. 299]. В свою очередь, летней резиденцией крымских ханов было поместье Ашлама-Сарай, а зимней резиденцией была столица ханства – Бахчисарай.

Во всех приведённых выше случаях мы видим, что столицей считалась именно зимняя резиденция. Здесь правители проводили время с октября по апрель, то есть самое суровое время года. Вместе с тем наличие двух и даже большего количества резиденций не обязательно сопрягалось с перегоном скота и обуславливалось полукочевым образом жизни. Так, составители сборника статей «Полюдье», в частности Ю.М. Кобищанов, вполне обоснованно предположили, что передвигаясь по своим владениям шамхал собирал дань [11, с. 266]. Письменные источники подтверждают данный факт [6, с. 52]. Есть указание на сбор натуральных продуктов с подвластного населения феодалами, то есть полюдье, и в фольклоре. Так, в частности, в одной из старинных кумыкских песен упоминается об эрпелинском князе Тонае, который был убит во время сбора податей с жителей селений своего владения [12, с. 51-52]. На мысль о подобном виде сбора повинностей наводит и, составленный не позднее 1570-х годов «Перечень податей шамхалу», который явно демонстрирует факт выплаты податей в безднежной, натуральной форме [15, с. 108-109]. Подобные подати у кумыков известны под названием «ясак» [9, с. 190]. Ю.М. Кобищанов, пожалуй, первым сформулировал подобный взгляд на традиционные сезонные перемещения феодалов Дагестана из одного поселения в другое [5, с. 42-43]. Помимо шамалов, можно привести в пример, например правителей Кайтага – уцмиев, которые располагали резиденциями в горах (Кала-Корейш), в предгорье (Маджалис и Янгикент) и в приморье (Башлы).

В контексте отмирания традиции полюдья интерес представляет просьба шамхала Сурхая в самой середине XVII века, изложенная в письме к правителю Аварии Дугри-Нуцалу: «Когда к тебе придёт податель сего письма – мой мулазим Ахмад, приложи все старания к взятию моего хараджа с джамаата Чамалал. Не прояви небрежности в этом деле» [1]. Итак в середине XVII века для сбора хараджа шамхал прибегает к помощи союзника и к услугам особого чиновника, обозначаемого словом «мулазим». На наш взгляд, не случайно и выход Казикумуха из состава шамхальства произошёл именно после отказа от практики полюдья, то есть во второй половине XVII столетия. Несмотря на то, что слово «мулазим» имеет арабскую семантику, в исследуемый период оно являлось характерным, преимущественно для Сефевидского государства, в котором обозначало дружинника. Нам думается, что Сурхай, проживший некоторый период при шахском дворе и имевший родню среди влиятельной кызылбашской знати, пытался в своём владении проводить реформы в «сефевидском духе». Одной из таких реформ и являлось перепоручение сбора ясака дружинникам.

 Кумух

Странствия по городам своего владения и отсутствие одной столицы было характерно и для Фландрии XV века, где у бургундских герцогов имелись резиденции в Генте, Брюгге и других городах [11 , с. 105]. Однако, в данном случае, первопричиной подобных передвижений являлось, прежде всего, стремление герцогов не допустить ослабления собственного суверенитета в отдалённой и богатой провинции, имевшей к тому же многовековую историю борьбы с французскими и иными правителями. Столицей собственно Бургундии был город Дижон, находящейся в значительном отдалении от Фландрии.

В мировой истории известны примеры и других причин, вынуждавших правителей периодически менять свою резиденцию, в частности, под давлением народа. Так, например, в марте 1531 года, саксонские сословия, озабоченные большими тратами двора курфюрста Иоганна, советуют ему жить с двором в резиденциях Веймар, Торгау и Кобург, поочерёдно сменяя их, не больше года или полгода, «дабы не исчерпать совершенно запасы зерна, не вырубить все окрестные леса, не истощить пруды и не отяготить чрезмерно людей, повинностями» [13, 121]. Более того Саксония, вплоть до конца XVI века даже не имела определённой столицы. Лишь усложнение и рост структур центрального управления привёл к появлению постоянного места пребывания правительства.

Среди ключевых моментов сторонников преимущества казикумухской резиденции – прекращение нахождения шамхалов в Кази-Кумухе после 1640 года, когда якобы восставшие казикумухцы изгнали шамхалов. Однако из источников мы видим, что Казикумух входил в состав шамхальства и в 1650-е и даже в 1680-е гг. [16, с. 92-93]. Вместе с тем шамхалы действительно перестали на лето переезжать в Кази-Кумух. Например, Эвлия Челеби и Адам Олеарий, оставившие подробнейшие сведения о шамхалах и шамхальстве о подобных переездах не сообщают. Особенно следует подчеркнуть, то обстоятельство что Адам Олеарий посещал Тарки в 1636 г., то есть еще до пресловутого «изгнания».

Подобно уцмиям Кайтага, герцогам Бургундии и курфюрстам Саксонии шамхалы уже в XVI— XVII века имели в своём распоряжении не две, а несколько резиденций. В их числе Буйнак (ныне с. Уллубийаул Карабудахкентского района РД), Кафыр-Кумух и Казанище (ныне селения в Буйнакском районе РД).

Один из основоположников современной дагестанской исторической науки Р.М. Магомедов писал: «То что Кафыр-Кумух долгое время являлся летней резиденцией шамхалов – не вызывает никаких сомнений, напротив, имеются все основания для утверждения, что первоначальна резиденция шамхалов была именно это селение» [7, с. 146]. 

Кроме того, такой достаточно информированный в истории Северного Кавказа турецкий автор XVII века Эвлия Челеби, ссылаясь на автора сочинения «Фетава и-татарханийе» Татархана, сына делийского султана Гиясаддина Туглука, жившего в первой половине XIV в. пишет, что в древности столицей дагестанских падишахов (шамхалов) был Джулат [10, Л. 85]. Он же употребил в отношении значительного в его время города Эндирей эпитет «стольный город падишаха Дагестана» [14, С.114-115]. 

С позиции критики сторонников первичного значения Казикумуха большой интерес также представляет факт нахождения в Казикумухе кладбища Симирдал, название которого, по мнению этнографа А.Г. Булатовой, восходит к названию столицы Хазарского каганата – города Семендер, локализуемого большинством историков на месте Тарки и Махачкалы. Ещё важнее тот факт, что и самих шамхалов и их наследников местных ханов казикумухцы также именовали словом «симирдал», то есть «семендеровцы» [3, с. 58]. Город же Семендер, по мнению подавляющего большинства исследователей, находился на территории посёлка Тарки и современной Махачкалы [4, с. 135], то есть на месте зимней резиденции шамхалов. Такое совпадение невозможно считать случайным. В довершение ко всему жители Казикумуха употребляли в отношении Тарки название Азайни, восходящее к арабскому слову «азами/азим» (отсюда кстати и слово «азимут»), означающему «великий» [2, с. 45], в данном контексте: «главный/центральный, служащий ориентиром». 

Подводя итог изложенному выше отметим: традиция шамхалов обитать попеременно в двух и более резиденциях не является исключительным явлением и имеет прецеденты в мировой истории, самые близкие в географическом отношении в прошлом Хазарии и Золотой Орды. При этом столичный статус в двух этих государственных образованиях было закреплено за зимними резиденциями.

Список использованной литературы

1. Айтберов Т.М. Дагестанские документы XV-XVII вв. // Письменные памятники Востока. 1975. М. Наука, 1982. Цитируется по: //http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kavkaz/XV/Dag_dok1/text2.htm 

2. Алиев К.М К историко-лингвистической интерпретации одного из названий Тарков в горских языках//КНКО: Вести. Махачкала, 2001. Вып. № 2-3 (6-7).

3. Булатова А.Г. Лакцы: историко-этнографическое исследование XIX – нач. XX в. Махачкала, 1999. 

4. Гасанов М.Р. Семендер – раннесредневековый город Северо-Восточного Кавказа// Вопросы истории. М., 2015. № 9

5. Кобищанов Ю.М. Полюдье в истории Дагестана. Государство и государственные учреждения в дореволюционном Дагестане. Махачкала, 1989. С. 42-43.

6. Кушева Народы Северного Кавказа и их связи с Россией. М., 1963. С. 52

7. Магомедов Р.М. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII – начале XIX вв. Махачкала, 1957 

8. Малявкин А.Г. Танские хроники о госудраствах Центральной Азии. Новосибирск: Наука, 1989. 

9. Оразаев Г. М.-Р. Дагестанские исторические сочинения. Махачкала: Эпоха, 2003. 

10. Отрывки из «Путешествия Эвлия Челеби» (перевод Ф. Мухамедовой) // Рукописный фонд ИИАЭ ДНЦ РАН Ф. 1. Оп. 1. Д. 37. Л. 85

11. Полюдье/Под общей редакцией Кобищанова Ю.М. М., 2009. 

12. СМОМПК. Т. 17. Тифлис, 1893. С. 51-52

13. Таценко Т.Н. Укрепление территориальной власти и развитие централизованного государственного управления в курфюрстве Саксонском во второй половине XV – первой половине XVI в.// Политические структуры эпохи феодализма в Западной Европе XI— XVII вв. М., 1990. 

14. Челеби Эвлия. Книга путешествия (Извлечения из сочинения турецкого путешественника XVII века). Вып. 2. М., 1979. С. 111, 114-115 

15. Шихсаидов А.Р. Дагестанская историческая хроника Тарих Дагестан» Мухаммада-Рафи к вопросу об изучении// Письменные памятники Востока,1972. М., 1977. 

16. Шмелёв А.С. К вопросу о выходе Казикумуха из состава шамхальства // Болгария, Турция, Дагестан. Вып. V. Махачкала, 2000.

© 2015 г. Ю.М. Идрисов

Related posts: